ЗАКУСЬ ПРОЛЕТАРИЯ. Световая кисть .Рождение технологии. (ШКОЛА фото. (СТАТЬИ).)
17.10.2018
Говорят, бог троицу любит. Как-то раз на Троицын день решил заготовить веников для только что построенной баньки. Вместо того чтобы, как все нормальные люди, свалить пару молодых березок, которые все равно нужно срубать для прореживания леса, я, асфальтовый человек, пожалел молодые жизни: залез на толстенное древо и стал рубить ветки вокруг себя.
БИТВА ШАВЕРМ (feat. Славный Друже)
Сучки у березы хрупкие. Тот, на котором я стоял, сломался, и я упал с высоты трех метров на острый пенек. Сломал три плавающих ребра и на три дня загремел в деревенскую больницу. Потом три недели превозмогал боль на своей даче. Кто хотя бы раз ломал ребра, меня поймет: ни сесть, ни лечь, только стоя можно было дышать более или менее свободно. Но ведь просто так стоять скучно, и я придумал себе занятие — решил освоить купленную незадолго до этого световую кисть. Этот инструмент в России был совсем в новинку. Надо было всю технологию работы придумывать самому , но из-за текучки не мог выкроить на это времени. Зато теперь мне ничего другого не оставалось, как занять себя исследованием загадочного фонарика.
Нова генерация - Само двама (алтернативна версия)
В баньке я задраил окно, на полке устроил студийный стол, около него почти в упор поставил штатив для среднеформатного Лингофа-70, у которого есть и подвижки и уклоны. В адаптер 6х9 см зарядил довольно чувствительный зернистый негативный Кодак (пленки в то время были плохие).
Идея первого сюжета была подсмотрена в электричке по дороге на дачу. Три веселых пролетария соображали… Правильно! На троих. Все почти как на снимке: на лавку положили газетку, на газетку селедку, лучок, куски черного хлеба, граненые стаканы, бутылку. Селедку они не чистили, резали и выгрызали мякоть. Я слегка эстетизировал эту идиллическую картинку, потому что боялся испачкать селедочным маслом дубовые доски банного полка (не переношу запаха рыбы).
В полной темноте я направил световую кисть на селедку и постепенно осознал, что в мои руки попал воистину волшебный инструмент. Он позволял получать такие световые эффекты, которые я не смог бы получить никаким другим способом. Я вводил световод в рот подопытной селедки, подсвечивал дно стакана, газету за стаканом, причем таким образом, чтобы капельки воды, изображавшей конденсат, читались на просвет. Головки зеленого лука высвечивал отдельно, а капельки воды на зеленых листьях выявлял рельефным скользящим светом, размазывая его точнехонько там, где надо.
Потом я придумал способ получения заполняющего рассеянного света. Взял обыкновенный полиэтиленовый пакет, надел его на световод и закрепил скотчем. Чтобы эта штука не перегревалась, наделал в ней вентиляционных отверстий. Получился внушительных размеров светящийся шар. Я размахивал им над поверхностью натюрморта, изображая свет солнца, которое «всходит и заходит, а в тюрьме моей темно». Так на банном полке родилась технология кисточной съемки натюрмортов. Я снял три дубля этого сюжета, и именно третий получился лучше других. Впрочем, иначе и быть не могло. Бог троицу любит!